Textonly
Декларация
issue 009 : февраль 2002
первая страница
Editors
Само предлежащее
Предложный падеж
Keimena eidea
Другие части спектра
Актуальная литература
Votum Separatum
Документы, объявления, письма
Узлы

Рейтинг литературных сайтов


Литературная Промзона
Курицын
Ферганская школа
Александр Левин
Liter.net Сида
Остракон
Лавка языков
Молодая русская литература
Крещатик
Камера хранения
Присутствие
Индоевропейский диктант
Полутона
Орбита
Сетевая словесность

Русская Виртуальная библиотека
Русская поэзия 60-х
Сайт Генриха Сапгира

Журнальный зал
НЛО
Митин журнал
Солнечное сплетение
Дирижабль
©оюз писателей

Псой Короленко
Ольга Зондберг
Маргарита Меклина
Бахыт Кенжеев
Владимир Гандельсман
Ксения Маренникова
Татьяна Мосеева
Леонид Дрознер
Ника Скандиака
Дмитрий Строцев

Книжное обозрение
ExLibris
Обзоры Фрая
Немзерески

Необитаемое время

            

   Левин: Раньше у меня вас отобрал Вронский. Вот кто мой враг! А про мужиков я это так говорил. Чтобы внимание ваше к себе привлечь. Чтобы взглянули на меня. Разве вы это не чувствовали?
   Анна: Да, теперь припоминаю ваш ищущий взгляд. На балу в доме Щербацких.
   Левин: Ах, что вы этими словами сейчас для меня сделали! А Вронскому я смерти желал всей душой. Чтобы вы освободились от него. И когда его контузило, я даже в церковь пошел и свечку поставил.
   Анна: Не верю! Не верю вам!
   Левин: Христом Богом клянусь, Анна Аркадьевна! Христом Богом... Он мой свидетель и исповедник! Сколько ж я ему выплакал!
(Левин встает с колен, крестится, ползет на коленях к Анне и начинает целовать ее. Анна вначале вырывается, а потом поддается.)
   Анна: Но ведь Костя, посмотри на меня. Видишь, что я над собой сделала? Что же тебя во мне приманило? Ведь нет той бывшей Анны вовсе.
   Левин: И слава Богу, что нет! Я ведь когда узнал, что ты выжила, решил для себя, что теперь ты будешь моей. Ведь теперь ты для меня такая вот измученная, такая вот истерзанная инвалидка в сто крат дороже, чем прежде. Я даже думаю, что только такой я и смог бы тебя полюбить.

Анна Каренина II - пьеса Олега Шишкина


соловей соловей спой нам песенку
лысую песенку с выпавшими словами
где тайные любовники на опушке леса
качают кусты словно ветер

повтори своим тихим щебетом
всхлипы глины под сапогами
ведь на этой дороге нового человека
мы замесили проходя мимо

Стихи Дмитрия Григорьева

Лучший бомбардир наш Кондратьев, который выходил теперь на матчи, привязывая к спине березовый крест, силой Креста пробивал любую оборону и забивал столько мячей, сколько было угодно Господу. Однако же мы, сознавая свою ответственность перед Вечным Судией, учинили малый собор и положили, дабы не искушать никого, забивать точно по семи голов, яко дней в седмице и бо свято есть число седмь. Восьмой же мяч положили забить токмо в день пришествия светлого и явленного Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, дондеже не забивать никому. После каждого календарного сретения и победы мы становились на колена пред Господом и, возгласив троекратно "аллилуиа", поклонялись, блажили и славили Его. Ежели Господь иногда попускал Сопернику забивать в наши ворота, искали грех свой и каялись. Тем самым, как теперь уж мне становится ясным благой промысел, клали мы начало обители сей...

Фрагменты романа "Москва конечная" Ильи Бражникова


дoчь cпит
            чмoкaя cocку
                      нe знaя
чтo cрaзу пoд нeй
нe coмнeвaютcя
                 чтo нaд ними
вocкрeceньe двaдцaть втoрoгo чиcлa
утрo
дядя cлужит в лeфoртoвo
oтeц в eщe ocвoбoждeннoй литвe
и oт тaйги дo бритaнcкиx мoрeй
мы мирныe люди
дoчь cпит
            чмoкaя cocку
                      нe знaя
вeчнo увeрeны
                чтo нaд ними
вeчнoe вocкрeceньe
вeчнaя прaвoтa
дoчь cпит
мы eщe cпим
мужcкaя лaдoнь нa жeнcкoй
и рaдиoшнур
              выдeрнут
из рoзeтки

Стихи Сергея Магида

Они отняли у меня Вика и подарили взамен какое-то количество жизни. Которой я, вероятно, найду применение. В зависимости от отпущенного мне времени я сделаю фильм или несколько фильмов, где найдётся место всему, что застряло в мозгу. Пыльной таксе, сидящей посреди испанского шоссе над уже слегка раздувшимся и пованивающим трупом щенка, мы не решились стянуть его на обочину, просто прогоняли собаку с дороги, но она возвращалась и снова садилась над щенком, и в конце концов Вик нажал на газ, и мы уехали. Белесому шраму Вика на верхней губе, - "пепел Клааса стучит в моё сердце" с тех пор, как я услышал историю этого шрама. Всем шрамам, которые мы вольно или невольно оставили друг на друге. Вероятно, во всём, что происходит с нами, есть какой-то высший смысл, но поверить в него сейчас мне невозможно.

Рассказы Марины Бувайло-Хэммонд


Ты уходишь, и я -
то ли нет, то ли - рад.

Автобусы из сопредельных стран,
чумазые, полные храпящего люда.
Кусок хлеба, вырытый на помойке.
Можно и умереть с благодарностью за то,
что видел пьяный рассвет,
дышал серебром поутряни,
пил горечь радости на исходе дня.

А шашлычок под навесом ресторана кавказской кухни
перевешивает все долги,
все клейкие почки верб невозвратного детства.
Amen.

"Ковер" - поэма Сергея Морейно

Паша взял хомяка моего в долю, и теперь они вот в парке работают: Паша детей с хомяком фотографирует и за это кормит и поит. У меня просто сердце разрывалось, я не могла поверить даже, что это все - из-за меня! Из-за пизды этой, кошки моей блядской, - и из-за меня, в первую очередь! А хомяк такой ангел, он увидел, что я заплачу сейчас, и начал мне говорить про вольную жизнь, и что они подходят творчески, и что скоро купят нормальную, типа, "технику", "и тогда Пашин талант нас еще вынесет на такой гребень!.." И тут он говорит вдруг: "Эх, деточка, деточка, всю бы я с тобой жизнь прожил... Я ведь тебя любил." И я реву уже, как дура, и говорю ему: вернись, я ее выкину на фиг, будем с тобой... - и знаю же, что вру, и только надеюсь, что он откажется!

Короткая проза Линор Горалик


Или вот малолетний неполноценный человек,
брошенный родителями ещё в роддоме,
его содержат Дом Ребёнка, детдом,
подмешивают в еду димедрол,
врачи выписывают бесплатные лекарства,
но по достижении восемнадцати ему говорят:
"Перед тобой открыты все дороги. Выбирай.
Теперь ты сам за себя отвечаешь".
За что он отвечает?
Может, за свою будущую слепоту?
За соединение на ощупь проводков в диодах и триодах -
работу для идиотов?

Новая поэма Михаила Сухотина

Ах, этот длинноволосый Билло-Варенн, этот смуглый охотник Чжучжун, пропотевший растафари, вождь эпосидов из окраинных южных земель или восточных земель. Рядом с ним уже не певцом - музыкантом становится Коммунистический поющий Деламетр - это уже не выпь, это зяблик в шарфе. Он откидывается спиной к стволу - он уже зяблик, он берет, он не в душевой, он вышел из ванны.

Рассказы Юрия Лейдермана


Крестные отцы - кумовья родины-матери
любят ее тело и не любят ее детей.
Дети дичают.
Не маменькины сыночки,
а маленькие предатели -
они хотят быть похожими на чужих отцов.

Тексты Светланы Заготовой и Натальи Хаткиной

 

Есть с чего завыть: какую страну просрали - вручив каким-то "либералам", потом рвотным "правым либералам", потом уже совсем безлицым, восстанавливающим теперь и собирающим - хотелось бы знать, что? - там, где только ветер и пыль. А ведь предупреждали же почти сто лет назад ясные головы: веселей с бомбой в сардиннице, чем с профессором Задопятовым, вещающим о пользе и прогрессе.

Щiръ Убещщурской о стихах Шиша Брянского

В форме жалости к себе самому. Наверно, так. Видишь ли, по мне, жалость к себе самому переходит в злобу, потом в гнев и так далее. И мне казалось, что это и заставляет меня писать, именно она - злоба. А потом, когда вышел фильм, я наблюдал последствия, наблюдал за своей реакцией на происходящее с этими людьми и перечитывал то, что я писал с 1964 года. Недавно опять перечитал. И еще раз убедился, что мы не знаем самих себя. Мне казалось, что во мне сидит ярость, а теперь я вижу, что любовь была настолько подавлена, что я бился, шарахался и плакал тайком... Но я... я не мог себе позволить прикоснуться к этому. В моем сознании сострадание пересиливала жалость к себе самому, и я не понимал, что оплакиваю и себя, и их. Потому что я не знал, как остановиться и начать сокрушаться о том, что со мной произошло. Так появились страх и жалость к себе самому, вызванные как раз злобой и гневом. Я ведь не знал, что делать - я не умел сокрушаться, я не мог взять и сказать себе: "Ну что, Кабби? Ты прожил трудную жизнь. Ты огреб по полной программе. Ну и что же с этим поделать?". Я не мог так сказать. Я всегда чувствовал себя полем битвы небесных псов с псами ада. Понимаешь?

Лу Рид: интервью с Хьюбертом Селби

Собственно говоря, его нет. Есть две зоны неподвижного нечто - детство и старость; два мира, населенные даже не вещами, а эйдосами, платоновскими образами вещей - "Зингер", кефир в бутылках с зеленой фольгой, газета, коньки, шарф. Таковы же люди, живущие, вечно живущие в этих отсеках и кубриках Наутилуса - они никогда не рождались и никогда не умрут. Поэт, существующий в другом - актуальном, меняющемся, энтропийном - мире, выпадает в эти зоны буквально на мгновение: глотнуть стоячего воздуха вечности, перевести дыхание, передернуть затвор речи. Возвращается он оттуда со стихами, не забыв, впрочем, опечатать дверь до следующего визита.

Кирилл Кобрин о стихах Владимира Гандельсмана


Мой знакомый поэт сделал предложение моей жене, потом мне, потом моему мужу.

Илья Кукулин представляет короткую прозу Ольги ФЦ

Мэри взяла из руки младенца чистую пеленку и поцеловала его в живот. Гарри увидел, как она трется щекой о живот младенца, время от времени задевая шеей его член. Так, будто собирается взять его в рот. Он отвернулся. У него схватило живот, начало мутить. Он пошел в гостиную. Мэри одела младенца и опустила его в колыбель. Гарри услышал, как она качнула колыбель. Он услышал, как младенец присосался к рожку. Каждый нерв, каждый мускул Гарри стянуло и передернуло. Черт, засунуть бы ей в жопу это почмокивание. Запихать бы ей в пизду этого чертового ребенка. Он взял телевизионную программу, посмотрел на часы, провел пальцем по столбикам цифр, потом еще раз, потом включил телевизор и покрутил ручку. Через несколько минут в комнату вошла жена, встала возле Гарри и погладила его сзади по шее. Что ты смотришь? Не знаю, тряхнув головой и отстранившись от ее руки. Она подошла к кофейному столику, достала сигарету из лежавшей на столе пачки и села на диван. Когда Гарри стряхнул ее руку со своей шеи, она озлилась было, но тут же пришла в себя. Она поняла. Гарри иногда такой смурной. Наверное, из-за работы переживает, забастовка эта и прочее. Из-за этого, наверное.

Фрагменты романа Хьюберта Селби "Последний поворот на Бруклин" в переводе Кирилла Медведева


Башни, с арками, с навершиями
крестов: красныx. Небо
дышит темно, Иоанн
стоит на xолме, городок
напротив реки. А он наблюдает
как море выбрасывает обшивку,
вёсла, в струпьяx -
рыб; дерево
само легло на песок.
Впереди ветра
шествует князь, размаxивая
светильником в каждой руке, расвеивая
тиxий свет
по равнинам.

Стихи Иоганнеса Бобровского в переводе Игоря Вишневецкого


вот он
скромный подданный бизнеса
с коммерческой сталью в груди
агнец, упертый рогами
в терновник
на огороженной стройке
без слов
точно вкопанный - - -

- невинный мой овен
к тебе обращаюсь
крахмально-белый
берущий еду из пластмассовой тары
- я жрец торговых пассажей

Стихи Мариуса Бурокаса в переводе Георгия Ефремова


Рука говорит горю:
"Я дам тебе имя сына.
Ты будешь убрать денег
на слона обезьяну.

Продолговатый черный
страшен, как топорище.
В жабе-змее - ухо.
Бойся его, бойся!"

Стихи Михаила Лаптева

   

Проблемы с правами решаются путем написания письма. Если вы хотите воспроизвести материалы из TextOnly, свяжитесь с нами, пожалуйста: iaia@mail.ru

Права: Textonly 2002
Дизайн: cmart

Textonly - ранее:
Issue 0 | Issue 1 | Issue 2 | Issue 3 | Issue 4 | Issue5 | Issue 6 | Issue 7 | Issue 8
Textonly - далее:
Issue 10 | Issue 11 | Issue 12 | Issue 13 | Issue 14