СВЯТАЯ

У стекол, отложив сандал
Виолы темной и старинной,
Который некогда звучал
С чембало или с мандолиной, –

Святая. Под ее рукой
Раскрыта книга, где когда-то
Венец вечерни золотой
Несла волна Магнификата:

В дарохранительном стекле –
Как если бы вечерний ангел
Построил арфу на земле
Для этой бережной фаланги, –

Забыв сандал, уже без нот,
На оперении звучанья
Она играет нам полет –
Произведение молчанья.

ВЗДОХ

Ко лбу мечтательницы, тихая сестра,
К венку из родинок, к волненью серебра
И к странным небесам внимательного взгляда
Идет моя душа, как из немого сада,
Как белый вздох воды к Лазури без теней!
– К Лазури милостивой чистых Октябрей,
Которая глядит в огромном водоеме
Свою неведомость, свою тоску по доме
В агониях листвы на ряби ледяной –
И видит желтый луч, широкий и живой.

ЦВЕТЫ

Из лавины лазури и золота, в час
Начинанья, из первого снега созвездья
Ты ваяла огромные чаши, трудясь
Для земли, еще чистой от зла и возмездья,

Гладиолус, который, как лебедь, парит,
Лавр божественных духов, избравших изгнанье,
Пурпур – перст серафима и девственный стыд,
Как смущенье аврор и лозы вызреванье,

Гиацинты и мирты, усладу веков,
И подобную плоти жены беспощадной
Розу, Иродиаду в волненье садов,
Ту, в ком кровь поднимается в ревности жадной!

Ты творила рыдающей лилии цвет,
Белизну, пересекшую вздохи марины
Надо всей синевой, к горизонту, на свет
Опечаленный лунный, на плач соловьиный!

Славословье в кимвалах, осанна кадил,
Госпожа, славословье в саду наших лимбов!
Эхо к небу восходит, к вечерне светил,
Восхищению зренья, свечению нимбов!

О великая Мать, эти чаши твои
В лоне сильном и трепетном ты создавала
Для поэта, просящего о забытьи,
Бальзамической смерти живые фиалы!

МОРСКОЙ БРИЗ

Печальна плоть, увы, и книги надоели.
Бежать, бежать! туда, где птицы опьянели
От пены и небес, от пены в небесах!
Ни старые сады в сверкающих зрачках
Уже не сдержат дух, взалкавший океана,
Ни милой лампы круг – о ночи! – свет, желанный
Рабочей белизне нетронутых листов,
Ни молодая мать с младенцем у сосцов.
Уеду! Пироскаф, гонец твоей свободы,
Отчаливает в даль неслыханной природы.
И, множеством надежд разбитая Тоска,
Ты веришь все еще в последний взмах платка!
А мачты, может быть, взыскующие бури, –
С тех самых кораблей, потерянных в лазури
Без мачт, без мачт, без всех блаженных островов...
Но сердце, вслушайся в напевы моряков!