Георгий БАЛЛ

СМЕРТЬ - РОЖДЕНИЕ

    Вверх за тишиной

        М.: Новое литературное обозрение, 1999.
        Редактор серии - Т.Михайловская
        ISBN 5-86793-072-6





ТРАГЕДИИ НЕТ

Стрела

            Маленький мальчик стоял на перекрестке. Он выбирал дорогу к себе. Мимо проносились машины. А он все стоял на перекрестке и искал дорогу.
            В центре города, на перекрестке, стоял мальчик. Он был похож на стрелу, которая должна была взлететь. Эта стрела должна была лететь сквозь беды и горе. Сквозь несчастья и болезни. Все было готово к тому, чтобы взлететь. И в глубине души мальчик знал, что нет никаких смертей. Все это придумали взрослые. И надо правильно выбрать направление. И взлететь вместе со старым городом, где он начинает новую жизнь.

Слабый крик

            Слабый крик раздался. Почти шорох. Я торопливо стал спускаться по крутому склону. Ночь уже плотно окружала меня. Камни сыпались из-под подошв башмаков. Мне было страшно. Когда-то я уже этот путь проходил. Ноги скользили. Я спускался все ниже и ниже. Крик был громче, но разобрать его я не мог.
            Что я делал эти годы? На что потратил время?
            Крик притягивал меня. В рот набились камень и песок. Я ободрал в кровь локти и руки, цепляясь за выступы. Крик становился громче.
            Но, обдирая руки, я все время цеплялся за каждый выступ. Наконец дорожка стала положе. Мне стало легче идти. И я ясно услышал сквозь скрежет камней и песка: "Я лублю... Я лублю..."
            Это свой крик я послал в темноту. Это за ним я спускался вниз, рискуя свернуть себе шею.

Нити

            Куст жасмина. Открытое окно дома. Недавно прошел дождь, и остался туман. Сквозь туман просвечивает солнце. И вот я прыгаю среди травы. Кузнечик ли или просто какая-то букашка. Все в мире нити тянутся ко мне. Нити понимания и бесконечности.

Кролик

            Гремели погремушки, петрушки, игрушки - крутилась ярмарка. На ярмарке шумел народ.
            Человек лет пятидесяти, а может быть, больше зазывно кричал:
            - Смотрите, как я превращаюсь в змею! Это труднейший номер - человек-змея. Потом я заглатываю целиком кролика. Смотрите, смотрите!
            Его звали Люсиком, хотя у него было другое, очень длинное, древнее имя.
            Человек стал извиваться. Все быстрее, быстрее. Кольца его тела закружились.
            - Ну как? - кричал Люсик. - Теперь вы видите змею?
            Немногие зеваки вяло отвечали:
            - Не видим. Нет никакой змеи.
            Люсик кружился стремительно. Ползал по песку. Его лицо мучительно исказилось.
            - Теперь вы видите, что я змея?
            - Нет, не видим.
            - А сейчас я буду заглатывать кролика. Видите кролика и змею? Люди, как же вы не видите? Куда вы смотрите? Смотрите сюда!
            Одно глотательное движение, другое. Кролик исчезает во внутренностях змеи.
            Человек-змея Люсик стал невидим. На его месте сидел кролик с оттопыренными ушами и несчастным лицом маленького ребенка.
            - Брысь отсюда! - кто-то крикнул ему.
            Кролик Люсик неторопливо прыгнул и исчез в толпе.

Долгий ливень

            Перед грозой мы с тобой сидим. Вырванные из шума в тишину. Как много загадок в каждом повороте твоего лица. У меня такое чувство, что я поднимаюсь по тропинке в горы. Наградой будет, когда я поднимусь, близость твоих губ. Все, что за тобой, - сплошная ночь. Мне кажется, если ты повернешь лицо, из-за гор поднимется солнце.
            А потом все закроет ночь грозы. И будет долгий, долгий ливень.

Старик

            Люди смеялись. Они стояли на балконах, на тротуаре, показывали вверх пальцами и смеялись.
            Небольшой старичок с длинным горбатым носом, ухватившись палкой за такое же горбатое облако, пытался удержаться и не упасть вниз, на крыши домов. Он сам походил на облако и мог быть облаком. У него были живые, широко раскрытые глаза, красные от напряжения.
            - Надо же такое, Абрам Яковлевич и войну прошел, и жену Мирру потерял, а все еще цепляется за жизнь, - говорили те, что стояли внизу и на балконах.
            Было непонятно, как облако боится упасть. Ну, пусть старик, пусть инвалид, но все-таки ведь облако?!
            - Наверное, пенсию хочет у вас получать, - острили внизу.
            Из глаз старика капнула слеза. Вообще на небе прибавилось облаков. Старик исчез. Пошел дождь. Странно, дождик был солоноватый. И когда люди стали расходиться, многим хотелось что-то удержать и с чем-то не расставаться.

Ласточка-береговушка

            Река неширокая, с быстрым течением которой я пытался справиться в детстве, преодолевая сопротивление воды, я плыл к высокому темному берегу, где виднелись две рогатые коряги, а за рекой - поле цветущего картофеля с розовыми и белыми цветами, это сохранилось в моей памяти, а я мечтал, что когда вырасту, то обязательно доплыву до торчащих из воды у высокого темного берега коряг, - вот так всегда я жил между прошлым и мечтою о будущем, не понимая, что я просто ласточка-береговушка, с радостью полета, стремительно-бесконечной и короткой жизнью.

Дырявый карман

            Наблюдательность разрослась с годами у Хомякова. Его глаз выхватывал все необычное: зазубрины в крюке, насмерть вбитом в торцовую стену дома напротив контейнера с мусором.
            Однажды ему рассказали анекдот, как человек потерял сон в дырявом кармане.
            Хомяков увидел этот карман. Огромный. Ног, куртки, ничего как бы не было - только карман.
            - Ну, - услышал Хомяков.
            - Сейчас, только побреюсь.
            - Ну, - опять услышал Хомяков.
            И тогда, цепляясь за какие-то выступы, полез вверх. При этом он думал: "Нелепая жизнь. Бесследно пропасть в чужом дырявом кармане".

Нет

            Крюков смотрел собеседнику в глаза. Глаза цвета скошенной задыхающейся травы, истоптанной копытами коров, лениво жующих траву.
            И говорил так же, как жующая корова, лениво:
            - Вот вы глядите, что-то видите... Ну хотя бы деревья, дома, небо, кладбище, смерть. Это все не то. Не само действие. Вам нужна трагедия? Но ее нет. Трагедии нет. Так что вот.
            И еще раз повторил:
            - Нет. Трагедии нет.


Следующий рассказ               



Вернуться
на главную страницу
Вернуться на страницу
"Тексты и авторы"
Георгий Балл "Вверх за тишиной"

Страницу подготовил Дмитрий Беляков.
Copyright © 2000 Балл Георгий Александрович
Публикация в Интернете © 2000 Союз молодых литераторов "Вавилон"; © 2006 Проект Арго
E-mail: info@vavilon.ru