Это было в стране нисходящего солнца, в городе Синь-Юань. Там жила женщина по имени Мара-Маша с дочерью по имени Китобояси-Тома. Утро началось с дождя, и ветер потушил огни в жаровне. А Мара-Маша лежала в постели и потом умерла. Дочка по имени Китобояси-Тома подошла к ней и взяла ее на руки.
– Улыбнись сейчас же, – сказала Китобояси-Тома.
Но мама не хотела улыбаться. Тогда Китобояси-Тома подняла ее голову и растянула ее губы.
– Вот так. Хорошо улыбаешься. Надо быть вежливой. А теперь скажи что-нибудь на прощание. Ты же не можешь уйти, не попрощавшись.
Но мама молчала. Китобояси-Тома положила маму в гроб и закопала в землю. С тех пор Мара-Маша лежала под землей и слушала дождь.
Так прошел год.
– А вот и я! – услышала она однажды вечером.
Она отложила книжку, которую взяла почитать у соседки, и увидела Китобояси-Тому.
– Ты почему здесь? – удивилась она.
– Просто так. Поживу тут у тебя немножко, можно?
– Ладно уж, живи. Только не мешай мне.
– Я не буду тебе мешать. Я ведь тебя люблю.
– И я тебя люблю. Так и будем жить.
И жили они долго и счастливо, Мара-Маша и Китобояси-Тома. Вначале они жили под землею, потом на земле, а потом на небе. А случилось это пятнадцать лет тому назад, в месяце сиюнь, одиннадцатого числа, когда на всей земле светло и тихо, а на каждом дереве цветут красивые акутагавы.
В Китае все жители китайцы, и император у них тоже китаец. Впрочем, нет, император у них еврей, и зовут его Петя. Хотя еврей он не сам по себе, а по жене, но какое это имеет значение?
Его сторожили два дракона, один был зеленый, другой – в Африке. А что можно делать еврею в Китае, да еще императору, да еще с двумя драконами? Это трудный вопрос и неразрешимый, он его решал и никак не мог решить.
Он сидел в темной комнате и думал. На столе стояла свеча, под столом стояли два гроба, один – бывшей жены, другой – будущей. А третий гроб стоял пустой, потому что в него еще никого не положили. Африканский дракон позеленел, зеленый улетел в Африку. А он сидел и думал насчет чумы и Венеции. От нее уже умерли Джорджоне, Джотто, Тициан, и кто же будет следующий?
Но думать ему надоело, и он вышел на улицу. И увидел очень старенького китайского старика.
– Что ты тут делаешь, старичок? – спросил император.
– Иду к теще на именины, – ответствовал старичок. – Ей сегодня 97 лет стукнуло.
– Куда стукнуло? – поинтересовался император.
– Не твое дело, – ответствовал старичок. – Ты усекай другое. Я жену схоронил, а теща еще живая, и я иду к ней на именины.
И старичок засмеялся и щелкнул императора по длинному-длинному еврейскому носу. Конечно, нос у императора был не сам по себе, а по жене, но кому какое до этого дело? Надо самому разбираться со своими драконами и не думать насчет чумы в Венеции.
Вначале я родилась у мужчины и женщины. Потом я выросла и начала встречаться с мальчиком, про которого ничего не помню, кроме того, что он был мальчик, но этого было вполне достаточно. Потом я вышла замуж по любви и очень об этом жалела. Жалела я долго, а потом умерла.
И снова родилась в Китае, и стала совсем старая, и все у меня умерли, и делать мне нечего, и вот я сижу и пишу, как будто снова родилась в Китае, как будто я совсем старая и как будто все умерли. Только китайские пионеры-тимуровцы ко мне ходят.
Сны меня замучили. А в печке у меня живет карлик. Его зовут Кайзерман, и он носит физкультурный костюм. Он хочет жениться на мне из уважения к моему покойному папе. Но я хочу выйти замуж за прекрасного принца. Потому что мне давно умирать пора.
Я умерла и снова родилась у мужчины и женщины. Потом я выросла и начала встречаться с мальчиком, про которого ничего не помню кроме того, что он был мальчик, но этого было вполне достаточно. Потом я вышла замуж по любви и очень жалела об этом. Жалела я долго, а потом умерла. И снова родилась в Китае.
И теперь я лежу и читаю свои сны на потолке.