Сегодня еду в электричке. Народу мало. Прямо передо мной сидит мальчик лет пятнадцати – иностранная курточка, длинные патлы а ля Шарль Азнавур или Джо Дассэн. Джо Азнавур кушает крыжовник. Раскалывает ягоды, жует. Откусанные цветки складывает в пакет.
        Очень жарко. Вся окрестность дымится. Как будто кто жарит на сковородке огромное количество котлет. Вот на откосе калины обвисли, подвернулись.
        Вошла огненно-рыжая, горделивая дама. Джо нахмурился. Вошел толстячок, в тонкой сетке у него большие батоны прекрасного хлеба по двадцать восемь. Вошла беременная, тяжело ступая. Глаза у нее узкие от жары.
        Что это? Косино или нет? Остановки не объявляют. Подымается дым над лесом. Кажется, мы горим.
        Лысый в пижамной рубашке спит. В зеленой кофточке спит. С белыми цветами спит. Трудовой ударник спит, выкатил руки на живот.
        Девка у окна много расстегнулась. Горбится в вырезе любовная наличность.
        Джо раскалывает крыжовник. А крыжовник спелый, желтый. Сама кожица кислая. От кислого и влажнеет лицо. Джо полез в карман за платком. Откинул патлы. Надо же, какой у него большой лоб!
        В зеленой кофточке спит. С белыми цветами спит. Двое по очереди из горлышка дуют портвейн.
        В дальнем конце вагона играет дешевая, отличная музыка. Господи! Спаси нас от глада, потопа, нашествия иноплеменных!
        Станция Люберцы! Следующая – Косино!