Две разницы

        В молодости я знал двух литераторов-эрудитов.

        Один добрый, ленивый двухметровый пролетарий тире интеллигент.

        Другой злой, тщеславный, тщедушный интеллигент без тире.

        Первый сочинял в стол гениальные стихи, расточал в кругу друзей свои мысли и знания и очень любил пиво.

        Второй печатал резвые статьи, раздражающе умничал, а что он пил и пил ли вообще, я не знаю.

        На литсборищах один говорил блестяще, но долго, и слушать его было вначале интересно, а потом неловко.

        Другой, дабы заметили, бросал с места реплики, а получив слово, выступал скандально, но кратко, ибо его быстро сгоняли с трибуны.

        Прошло время, и они состарились.

        Первый превратился в толстого, неопрятного, пропившего свой ум мужлана. Внимать его нетрезвым, невразумительным, всегда одним и тем же речам мучительно даже родным и близким. К тому же у него – мания безразличия.

        Второй стал еще худее и агрессивнее, в его писаниях, как прежде, много желчи, познаний, словоплетений, но от ума тоже мало чего осталось. К тому же у него – мания величия.

        И тот, и другой – жертвы своих характеров.

        И того, и другого по-человечески жаль.

        Но первого мне жалко до слез, потому что его добрый талант мог бы радовать людей, не вмешайся лень и пиво, которые он выдает за обстоятельства.

        А второго мне жалко не так, потому что его злой талант был изначально – бесплодная смоковница.

        И еще потому, что один из них – мой старый друг, а другой – лишь давний знакомый. А это, как говорят в Одессе, две большие разницы.