* * *

К вечеру
голос становится тише
память услужливей пожилого швейцара
вечности хмурые постояльцы щедрее на чаевые
К вечеру
глаз привыкает к аскезе
каждый шорох облачается в рясу
и утро глядится в зеркало ночи
К вечеру
сердце оступается чаще
каждая мысль обзаводится тенью
и стрелки морщин
                                  всё глубже уходят в чащу дремучего часа

ПАЛИМПСЕСТ
(страница десятая или одиннадцатая)

Словно путешественники у пересохшего колодца,
мы стоим у окна.
Наши отражения на стекле - мальчик и девочка.
Они только что вырывали друг у друга куклу,
а сейчас равнодушно глядят на её искалеченное тело,
не доставшееся никому.
И сквозь самих себя,
отражённых в самих себе,
мы видим:
молодцеватый тополь расправляет свою тень,
прихорашивается клумба,
раннее утро,
необитаемый островок песочницы.